Народ, до того спешивший куда-то, останавливался и задирал головы, любуясь нежданным концертом странной и пугающей цветомузыки.
На пересечениях колец света стали возникать точки. Их становилось все больше, они собирались в треугольные объекты, один из которых, вдруг материализовавшись, рухнул с неба. А за ним и второй, третий… Они описали несколько кругов над толпой и спикировав, стали сбрасывать на них нечто вроде камней, которые при ударе о землю превращались в газ.
Все побежали, кто-то падал. Я добежал до остановки крытой железом, а оттуда перебежал в подъезд, где обнаружил старого друга с женой.
- Ты цел, Костя? Как дела? Как жизнь? Всё мультфильмы рисуешь? – почему-то спросил.
- Да какие могут быть уже дела. Дел теперь уже больше не будет – выжить надо. Вот какое дело. Смотри – ведь как крыс травят, как тараканов дустом, – он осторожно приоткрыл дверь, выглядывая наружу.
Улица была покрыта хлопьями пепла, как снегом.
- Ничего, ничего, - говорил я, - Как-нибудь, как-нибудь. Ползком. Не может быть, чтобы у военных не нашлось на них управы… Есть ведь у нас еще военные? Ага…, слышишь.., вот они, летят, голуби.
- Кросавчеги! - Мы вышли из подъезда, подняли глаза к небу с висящим в нём глазастым треугольником и с рёвом летящей на него стаей сушек
Journal information